Некоторое время назад я стал замечать, что у Алтая проблемы: одышка, быстро устает, не любит подниматься в горку.
Алтай стал показывать свои желания/нежелания очень просто: по-первости он набычивался и, смотря исподлобья, упирался ногами в сторону противоположную натяжению поводка. Надо сказать, что тащить в гору около 70-80 кил не просто.
Однако, идти -- хотя бы до машины -- как-то надо, и я его тащил. Тогда он изобрел новый трюк: он просто ложился на землю и еще лапли поджимал.
Мы стали относиться к нему бережнее во время прогулок, понимая, что мы, по крайней мере сейчас, в лучшей физической форме, чем он...
Сегодня я с ним и Белухой поехал так, чтобы гулять практически по ровному. Это то же самое плато, что всегда, но заезд с другой стороны и ехать туда на 7км дальше.
Обычно, гуляя с двумя собаками, я каждой из них даю побегать без поводка, а иногда и обоим, если совсем уж никого вокруг нет.
В этот раз я решил Алтая не отпускать: он безбашенный и может убежать за горизонт, не расчитав своих сил. Ровно это случилось перед тем, как я обратил внимание на его утомляемость: обычно, побегав, он возвращается минут через 10-15, а в тот раз его нет и нет... Мы его ждем и ждем уже у машины... Тогда пришлось сделать второе восхождение, найти его, и притащить вниз...
Сегодня же довольно долго все было нормально. Алтай поводка слушается, Белуху отпустил бегать. Она в скандалы не ввязывается, хотя вокруг то и дело коровы, пастухи с лошадями и собаками, держится недалеко от меня с Алтаем. Дошли до самой дальней точки маршрута, и тут Алтай всем видом показывает, что дальше он хочет идти не туда, куда надо мне, а туда, куда надо ему. А у него есть свои интересы: все же овчарка, а тут вокруг стада. Хоть ими и не дают поуправлять, но это же жуть как интересно посмотреть хотя бы со стороны, как это делают другие.
Вдобавок, он еще обиделся, что Белуха бегает, а его не отпускают. У собак очень четко работает чувство справедливости при дележке хозяевами любых благ.
Итак, ни усталости ни одышки у него нет. Однако, этот мерзавец заваливается на землю и мало того, что поджимает лапки, но и без малейшей паузы начинает храпеть, с полузакрытыми глазами, как делает обычно, когда спит. При этом у
него выразительная мимика: он играет бровями лучше Полунина, реагируя на окружающие события: где-то недалеко, гоня стадо, лают пастушьи собаки, пастухи свистом управляют ими, я, взывая к совести, пытаюсь его растормошить...